Emma Shapplin - Spente le stelle. И про любовь, разум и Бога.

Я вот подумал, что у любви, разума и Бога есть одна общая черта — неопределённость возможностей и открытость этим возможностям того, кто предан — любви ли, разуму или Богу. И это вот отражает культура — если это действительно культура. Например, следующее исполнение (перевод) Эммы Шапплин (она кстати, пела за Диву Плавалагуну в «Пятом элементе»): 

Любовь — это открытость тому, кого ты любишь: «Если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты». Разум тоже открыт тем выводам, которые он получит — не взирая на желания. Разум — это инструмент по своему совершенствованию для того, чтобы продолжить свой путь познания. И не зря всё это сочетается, о чём я писал про «аксиому любви» тут: 1. Суть материализма. «Официальное я» и проблема будущего после его смерти.

Понятно, что в феминистке нет любви — она знает, что хочет и «независима». Вот есть чёткая определенность и во всяких либералах и коммунистах, антиювенальщиках и иже с ними: красивые очёчки, понятные чувства — в том числе и в правозащитниках. Как тот же Серёжа Ковалёв «жалел» чеченских террористов. Всё понятно и опирается на чувства. С коммунистами — тоже всё ясно и что им нужно — заранее известно. Антиювенальщиков тоже «не троньте» — у них «чувства» и они «заранее знают».

Настоящие разум/любовь/Бог — не такие. В них есть неопределённость, готовность идти по открывшемуся пути, искать новое. Это и есть человеческая жизнь — «по образу и подобию». А всё «ясное» и устоявшееся — это смерть, лишь временно притворяющееся жизнью.